Евнапий    

[из статьи: Донченко А.И., Высокий М.Ф., Хорьков М.Л. Последние историки великой империи.]

      Все, что известно о Евнапии, он рассказал о себе сам. На
основании единственного уцелевшего его сочинения "Жизни
философов и софистов" можно заключить, что Евнапий ро-
дился приблизительно в 346 году н.э. в Сардах, главном горо-
де Лидии, области Малой Азии. В возрасте шестнадцати лет
он приезжает в Афины и становится учеником софиста Про-
ересия, армянина по происхождению, которого считали хри-
стианином. Проучившись у него пять лет, Евнапий собирался
отправиться в Египет; о цели этой поездки он не сообщает.
Однако родители уговорили его вернуться в Лидию и стать
профессиональным софистом. Это было в 367 году. В Сардах
Евнапий живет до конца своих дней и тесно сходится с фило-
софом Хрисанфием, своим родственником. Здесь он пишет
ряд сочинений, главным из которых была "Всеобщая исто-
рия", сохранившаяся лишь во фрагментах, содержащихся в
"Лексиконе" Суды. Скончался Евнапий около 414 года.

      "Всеобщая история" является продолжением сочинения
Дексиппа, доведенного до 269 или 270 г. н.э. Она состояла из
четырнадцати книг и описывала события до начала V в. н.э.,
до правления императора Аркадия. О значительности и уни-
кальности этого сочинения свидетельствуют сохранившиеся
фрагменты и ссылки Евнапия на свою историю в "Жизни фи-
лософов и софистов": грандиозная картина событий с конца
III до начала V веков показана им с позиции образованного
неоплатоника-язычника, консерватора, оппозиционно на-
строенного к христианству и настороженно — ко всему, что
не входит в элитарный самодостаточный круг профессио-
нальных философов и софистов, к которому он принадле-
жал. Кумир и центр истории IV века для Евнапия — им-
ператор Юлиан. На его "Всеобщую историю" опирался ис-
горик V века Зосим.

      К тем же героям и с тех же позиций Евнапий обращается и
в "Жизнях", хотя предмет повествования и жанр здесь иной.
"Жизни философов и софистов" — это собрание биографий
знаменитейших философов и софистов конца III—IV веков,
объединенных авторской концепцией и жанровым смыслом.
Биография и биографический компендиум в культуре позд-
ней античности — явление популярное и актуальное, хотя
при этом очень традиционное. Его смысл выходит за пределы
конкретных текстов, в значительной степени определяя по-
следние.

      Консерватор и традиционалист, Евнапий находится в фо-
кусе не одной, а сразу нескольких жанровых традиций. Во-
первых, он историк, и историк весьма способный, тонко чув-
ствующий исторический метод и с блеском его применяющий,
знающий свое место в линии преемственности античных ис-
ториков, восходящей ко времени Геродота и Фукидида (он
сознательно вписывает себя в эту традицию после Дексиппа).
Евнапий грамотно отличает факты от вымысла, понимает,
что факты требуют комплексной проверки на базе источни-
ков, с опорой на логический анализ, да и просто здравый
смысл, и на основании такой проверки отделяет факты досто-
верные от всего лишь вероятных, возможных, хотя и не лож-
ных. В своем методе Евнапий последователен и строг, его ос-
торожность и некатегоричность в том, в чем он не до конца
уверен, вызывают уважение. Столь же внимателен Евнапий и
в подборе источников. В полном соответствии с канонами ан-
тичной историографии он уделяет в сочинении место для спе-
циального рассказа о своем методе. Методика Евнапия, его
стиль в целом, носят ярко выраженный личностный характер,
их ни с чем невозможно спутать. Но столь же личностен и
уникален метод и стиль любого античного историка при всей
специально подчеркиваемой традиционности.

      Однако "Жизни философов и софистов" — это не просто
история, но история философии. И здесь Евнапий мыслит се-
бя не иначе, как звено в цепи бывших до него авторов историй
философов, о чем пишет в самом начале своего сочинения.

      Жанр биографического компендиума и само название
"жизни" историк выбирает не случайно. Биография всегда бы-
ла важнейшим в античном мире жанром, так что Евнапий и
здесь — вполне традиционалист. Но его биография — это био-
графия неоплатоническая, обладающая особым смыслом. Ге-
роем такой биографии всегда является боговдохновенный
мудрец, в силу своей "божественности", то есть чистоты души
и ее близости богу, благоприятно воздействующий на мир.
Факты жизни такого мудреца всегда чудесны, хотя бы по су-
ти, и именно это в первую очередь интересует биографа.
Именно божественность придает таким фактам достовер-
ность, истинность, неопровержимость. Поэтому не следует
удивляться, что "истинность", на которую проверяет факты
Евнапий — это истинность высшая, исходящая не от мнений
людей, а из божественного ума. Только божественное, по его
мнению, и может быть истинно. Поэтому подлинные факты
цля Евнапия — это чудеса, совершаемые его божественными
героями. Именно такие факты он подвергает проверке со всей
строгостью исторического метода, щепетильно отделяя чудеса
истинные от ложных. Отсюда и постоянные эпитеты — "боже-
ственный", "божественнейший", употребляемые Евнапием в
отношении людей, многих из которых он знал лично.

      В школе неоплатоников философская биография ("жизнь"
философа) была чрезвычайно популярна. Ряд биографий
древних философов, а также биографию своего учителя Пло-
тина, написал Порфирий. Ямвлиху принадлежало дошедшее
до нас сочинение "О пифагорейской жизни" и несохранившее-
ся об Алипии, о котором упоминает Евнапий. Сам Евнапий,
несомненно, причисляет и себя к этому кругу неоплатоников-
биографов, традицию которых в V веке продолжил Марин со-
чинением о Прокле.

      Евнапий отразил также другие две традиции, и древние, и
актуальные для его современников. Это риторичность и пси-
хологизм. Сам автор — ритор, он пишет не только о филосо-
фах, но и о риторах. Он подражает Филострату, чувствуя во
второй софистике опору и образец для риторического бума IV
века. Он щедро вводит в свой язык риторические приемы и
общие места.

      При этом Евнапий не скатывается до штампов, а остается
тончайшим психологом, обладающим даром в немногих сло-
вах раскрыть характер человека. Некоторые его биографии
просто бесподобны.

      Эта психологичность, повышенный интерес к человеку то-
же выделяют IV век. Неоплатоники, учение которых не дава-
ло простора антропологии, тем не менее, помимо биографий и
проблемы соотношения личного и божественного активно
разрабатывают учение о Душе, много комментируют соответ-
ствующие сочинения Платона и Аристотеля (один из коммен-
тариев на сочинение Аристотеля "О душе", возможно, при-
надлежал Ямвлиху). Большие трактаты по антропологии пи-
шут христиане Немезий Эмесский ("О природе человека") и
Григорий Нисский ("Об устроении человека"). К первой поло-
вине IV века относилось несохранившееся сочинение Евста-
фия Антиохийского "О душе". До болезненности чувствите-
лен к личным страданиям и проникновенно глубок в воззре-
ниях на природу человека в своих поэмах Григорий Назиан-
зин. Именно в IV веке в христианской среде складывается и
становится популярным жанр житий, а знаменитый агиогра-
фический сборник Палладия Еленопольского "Лавсаик" со-
ставлен просто в одно время с "Жизнями философов и софи-
стов" Евнапия. Пишутся и автобиографии: поэтическая при-
надлежит Григорию Назианзину, риторическая — Ливанию.
Отнюдь не случайно и обилие автобиографического материа-
ла у Евнапия в "Жизнях философов и софистов".

      Возможно, Евнапий не во всем точен и последователен, и
вряд ли его сочинение может претендовать на то, чтобы счи-
таться бесспорным шедевром. Но богатство и оригинальность
предложенного материала делают "Жизни философов и софи-
стов" заслуживающими самого пристального изучения.